10
ОТКЛИКИ
№ 17 (681) 3–9 мая 2017 года
ПИСЬМО В «ВПК»
Большинство государственных праздников в нашей стране
учреждается с определенным историческим обоснованием.
Корабелы, впервые поднявшие вопрос установления своего
профессионального дня более сорока лет назад, предлагали
множество вариантов – благо, славных дат в истории отече-
ственного судостроения хватает.
По мнению экспертов, датой праздника могли бы быть (по
хронологии):
– день, когда царь Алексей Михайлович принял решение
начать строительство за казенный счет военных кораблей на
судоверфи в селе Детиново на Оке. Царский указ издан 19 (29)
июня 1667 года;
– 14 (24) ноября 1667 года на судоверфи в Детиново за-
ложен первый российский корабль европейского типа – 22-пу-
шечный фрегат «Орел»;
– 9 июня 1672 года – день рождения Петра I;
– 28 августа 1693 года – день учреждения Соломбальской
верфи и закладка военно-торгового судна «Святой Павел»;
– 30 октября 1696 года – принятие Боярской думой по велению
Петра I исторического постановления «Морским судам быть»;
– 15 января 1698 года – день вручения Петру патента кора-
бельного плотника.
Не умаляя значения 30 октября 1696 года как даты станов-
ления российского флота, все-таки будем считаться с мнени-
ем Петра I: «Хотя намерение отеческое не получило конца
своего (судно на Каспии было разграблено), однако же до-
стойно оно есть вечного прославления, понеже от начинания
того яко от доброго семени, произошло нынешнее дело мор-
ское». Если считать от указа Алексея Михайловича, то в этом
году 29 июня исполняется 350 лет судостроению России. Кон-
кретным днем такого праздника могло бы быть последнее вос-
кресенье июня.
Установление профессиональных праздников определяет-
ся правительственным Постановлением № 2016 от 13 ноября
2013 года. В соответствии с ним решения принимаются с опо-
рой на один из классификаторов. Первый в их ряду – ОКВЭД
(Общероссийский классификатор внешнеэкономической дея-
тельности). Для установления праздника названы два условия:
это должен быть, во-первых, «вид экономической деятельно-
сти», который, во-вторых, «указан в соответствии с разделом
ОКВЭД». Согласно классификатору производство судов – вид
экономической деятельности класса № 35, то есть первое
условие выполнено. Класс этот – часть раздела «Обрабатыва-
ющее производство». Значит, соблюдено и второе условие,
так как судостроение указано в разделе и в него входит. Неу-
жели судостроение менее значимо, чем также входящие в этот
раздел автопром или авиапром?
По логике чиновников, отказывающих нам в установлении
праздника, надо обращаться к разработчику ОКВЭД, чтобы
производство судов стало второй раз «видом экономической
деятельности» и разделом. Или же установить единый про-
фессиональный праздник для всех автомобиле-, авиа- и судо-
строителей и гордо называть его День обработчиков.
Нет никаких препятствий для установления единого дня
общероссийского праздника судостроителей, тем более не
требуются финансовые вложения. Но несмотря на доказатель-
ства правильности применения критериев для учреждения
праздника судостроителей и согласование их с разработчика-
ми и законодателями, Минпромторгом в 2015 году дважды
был получен отказ по этому вопросу от Департамента оборон-
ной промышленности РФ. В 2016 году самый большой судо-
строительный завод страны – ПО «Севмаш» в лице Судпрофа
и всех своих ветеранских организаций, пять героев Соцтруда и
глава Республики Крым С. Аксенов обратились к вице-
премьеру Дмитрию Рогозину за содействием в установлении
праздника судостроителей с целью привлечения кадров на
отечественные верфи. С учетом этих просьб и установления в
2016 году уже третьего в стране «местечкового» праздника
судостроения нижегородцами (наряду с петербуржцами и
астраханцами) Минпромторг в очередной раз запросил прави-
тельство. Ответ на этот раз был получен от Департамента госу-
дарственной службы и кадров через полтора месяца. Он, не
удосужившись вникнуть в суть, отказал «в связи с отсутствием
оснований для установления праздника».
В связи с невозможностью отмечать общероссийский день
судостроителей уместно сказать, что на повестке дня стоит во-
прос установления своих праздников Архангельским, Крым-
ским да и другими регионами страны. Сегодня любое судно и
корабль на 60–70 процентов состоит из изделий морского
приборостроения и судового машиностроения. Когда же,
спрашивается, должна отмечать праздник армия работников
этих предприятий? Между тем все, для кого строятся корабли,
суда и буровые платформы, – военные и гражданские моряки,
рыбаки, нефтяники уже давно отмечают свои профессиональ-
ные праздники. Отметим, что в прошлом году был без всякой
борьбы учрежден День работников детских дошкольных
учреждений.
Хотелось бы, чтобы в юбилейный, 350 год с начала отече-
ственного государственного судостроения такой праздник
все-таки состоялся. Но, наверное, по столь очевидному вопро-
су потребуется решение президента страны.
Анатолий МАКАРЕНКО,
экс-первый заместитель министра судостроительной
промышленности СССР, Герой Социалистического Труда
Геннадий КРЕСЛАВСКИЙ,
экс-генеральный директор ВЭП «Судоэкспорт»
Минсудпрома СССР, лауреат Государственной премии СССР
ЧТО НИ ДЕНЬ,
ТО ДЕНЬ
ЧИНОВНИКА
Профессиональный
праздник
судостроителей
утонул
в министерских
кабинетах
Юрий КУШЕВСКИЙ. «Петр I в Воронеже»
Проблема обучения военным наукам многоуровне-
вая и многогранная, но наиболее важной ее стороной
является совмещение с общей системой образования,
существующей в государстве. Наиболее выдающиеся
полководцы и военные теоретики оказывались при этом
и весьма знающими, разносторонне подготовленными
людьми. Даже Александр Македонский, которому
власть в государстве и армии досталась по наследству,
постигал философию Аристотеля, чтобы занимать до-
стойное место в обществе эллинов.
Прусская система военного образования, которую копи-
ровали в России, была самой передовой в Европе. Такие
имена, как Дитрих фон Бюлов, Карл фон Клаузевиц, Гель-
мут фон Мольтке, вписаны в мировую историю. Особенно-
стью прусской системы было то, что под военное образова-
ние подводилась солидная база общего. И если Александр
Великий постигал философию Аристотеля, то для прусских
офицеров труды Гегеля были «хлебом насущным». В цар-
ской России взяли лучшее из прусской системы. Военные
училища, в частности пехотные, такие как Александровское
и Алексеевское в Москве, Константиновское и Павловское
в Петербурге, готовили во всех отношениях блестящих
офицеров. Причем представители других сословий в Алек-
сеевском пехотном училище ничем не уступали дворянам
в Александровском. Например, выпускник Алексеевского
Б. М. Шапошников стал Маршалом Советского Союза, а
«александровец» А. И. Куприн – известным писателем. В
СССР военное образование, несмотря на революционные
потрясения, опиралось на царскую традицию и заняло до-
стойное место в системе высшей школы. Его дискредита-
ция была произведена умышленно, когда при необдуман-
ном хрущевском сокращении ВС СССР большое количе-
ство офицеров оказались ненужными. Именно после этого
проблема трудоустройства в послеармейской жизни стала
постепенно заслонять главную цель военного образования
– учить тому, что необходимо на войне. В следующий пери-
од упадка, после развала СССР вновь остро встал вопрос
адаптации уволенных в запас.
Таким образом у военного руководства прогресси-
ровала навязчивая идея сделать дипломы об окончании
ввузов востребованными в народном хозяйстве СССР, а
затем на рынке труда постсоветской России. Вроде бы
замысел благой: чем плохо, когда человек получает не
одно образование, а два? Но это на первый взгляд.
В 60-х годах срок учебы на офицера увеличили: в ко-
мандных – на один год, в технических, которые стали
инженерными, – на два, дабы приравнять дипломы вы-
пускников к вузовским. Но затраты времени на общеоб-
разовательные предметы не повлияли на дальнейшую
адаптацию офицеров в народном хозяйстве СССР, так
как первые обладатели таких дипломов стали достигать
пенсионного возраста в то время, когда Советский Союз
прекратил существование. «Дикий» рынок породил де-
фицит экономистов и юристов, инженеры оказались не-
востребованными. При этом увеличение времени обу-
чения в ввузах не привело к повышению качества усвое-
ния военно-профессиональных дисциплин.
Во второй половине 90-х годов уже в постсоветской
России в программах ввузов стали происходить странные
изменения. В 1995-м убрали выпускную квалификацион-
ную работу – выбросили, как лишнюю запчасть, не счита-
ясь с тем, что академическое образование является по
квалификации высшим военным. Следующим шагом
было переименование командных училищ в военные ин-
ституты и увеличение срока обучения в них до пяти лет в
ущерб академическому, сокра-
щенному до двух лет. Ненуж-
ность такого изменения обнару-
жилась быстро, и в командных
училищах вернули прежний
срок обучения, однако в видо-
вых академиях курс оставили
двухгодичным. Интересно бы
сейчас спросить тех, кто прини-
мал эти решения: они какой-то
цели хотели достичь или просто
за должности держались?Может,
таких людей имел в виду А. А.
Свечин: «Как известно, приказы
иногда пишутся не только для исполнения, но и для сло-
жения с себя ответственности. Эта ужасная форма управ-
ления убивает всякий авторитет подписывающего такой
приказ, появление ее свидетельствует о процессах разло-
жения в командном составе, о гражданской трусости, об
измене государственным интересам во имя шкурных…»
Все попытки повысить востребованность военных
дипломов на рынке труда не приводят к положительно-
му результату по причине того, что тактики и стратеги
под камуфляжем непонятных управленцев не нужны.
Даже на рынке охранных услуг больше востребованы
бывшие работники правопорядка, так как они юристы.
Зато получается отрицательный результат в военном
профессионализме, ибо выпускники ввузов не получают
знаний и самое главное – умений, как прежде.
Пусть это покажется крамольным, но настало время от-
казаться от встраивания военного образования в общее выс-
шее. Оно должно базироваться на общем, но совмещать их
нельзя, иначе наносится ущерб профессиональному, опира-
ясь на которое, командиры должны принимать решения.
В качестве примера стоит привести духовное образо-
вание в России. С момента создания первого университе-
та в Москве светское и духовное образование в России в
отличие от Европы было разделено. Теологических фа-
культетов у нас не было – все богословское образование
было сосредоточено в духовных семинариях и академиях.
После 1917 года, когда Церковь отделили от государства,
духовное образование стало полностью самостоятель-
ным, хотя связи со светским не утратило. Современные
священники имеют среднее общее образование, многие
– высшее и даже ученые степени. Но в духовных учебных
заведениях не стремятся плясать под дудку Министерства
образования и науки. Никто не внедряет светские дис-
циплины в ущерб теологическим и не задается вопросом,
как трудоустроится, если что, поп-расстрига.
Военное образование, на наш взгляд, также должно
идти своей дорогой, параллельной с общим, но не
встраиваясь в него. Каждый военнослужащий должен
иметь общее среднее образование, а офицеры – высшее,
но объединять их в одном флаконе нельзя. Чтобы обу-
чение в военных училищах стало эффективным, нужно
сосредоточиться только на главной задаче – подготовке
офицера со средним военным образованием.
Соответственно в военные училища необходимо на-
бирать кандидатов только после срочной службы в Воо-
руженных Силах, тогда отпадет необходимость делать
из новобранца солдата. Эта функция останется за воин-
скими частями. Впрочем, так и было при создании рус-
ской регулярной армии, когда Петр I указал всем дворя-
нам начинать службу в гвардейских полках рядовыми.
Такое нововведение, а все новое – хорошо забытое ста-
рое, поднимет престиж срочной службы и освободит
училища от несвойственной функции. Кроме того, по-
зволит сократить срок подготовки офицера.
Вторым изменением необходимо исключить дисципли-
ны общего образования из курса военных училищ, что по-
зволит сосредоточить все внимание на военных предметах
и также сократить время обучения.
Итак, до призыва на военную службу каждый дол-
жен получить общее среднее образование. Кандидатом
для поступления в военное училище может стать граж-
данин РФ, прошедший срочную службу. При этом
должно поощряться заочное обучение военнослужащих
в гражданских вузах. Оно позволит не замыкаться толь-
ко в своей сфере деятельности, а наоборот – развивать
связь с обществом.
Болонская система, может
быть, и неплохая, если проявить
волю и выбросить из нее все ли-
беральное словоблудие. Если
офицеры в ходе военной служ-
бы будут обучаться в граждан-
ских вузах и получать степень
бакалавра – хорошо. Но в усло-
виях рыночной экономики
сложно предсказать, какие про-
фессии будут актуальны на
рынке труда в перспективе.
Необходимо указать военно-
служащим приоритетные науки, в которых им рекоменду-
ется получать степень. Для командиров – это педагогика,
так как, несмотря на техническое оснащение Вооруженных
Сил, им придется работать в первую очередь с людьми и
учить их. Для офицеров-вооруженцев – прикладные науки.
В академии поступают уже зрелые люди, которымнужна
солидная оперативно-тактическая подготовка и просто так
увольняться из Вооруженных Сил они не заинтересованы.
Таким образом, на наш взгляд, современное военное об-
разование должно отказаться от несвойственных ему функ-
ций, но вместе с тем повысить требования к кандидатам на
его получение, а также к обучаемым и выпускникам.
Виктор БУЛКИН,
доцент кафедры оперативного искусства ВУНЦ
Сухопутных войск
«Общевойсковая академия ВС РФ», кандидат военных наук
НА СТАТЬЮ «В плену Болонской системы» (№ 8, 2017)
Дипломированные
недоучки
Офицера
нужно
готовить
для армии,
а не для гражданской
службы
Никто не внедряет
светские дисциплины
в ущерб теологическим
и не задается вопросом,
как трудоустроится
поп-расстрига
Процитируем эксперта: «Мощный
удар по аэродромам нанес министр обо-
роны РФ Анатолий Сердюков в 2008–
2009 годах. После проведенной им «ре-
формы» из 245 военных аэродромов оста-
лось около 70 активно действующих».
Начальник Генштаба Николай Макаров
продолжил разгром. Осталось 27 аэро-
дромов, то есть уничтожено 90 процентов.
О такой результативности не мечтал даже
Геринг в период воздушного наступления
на Англию в 1939–1941 годах.
Возникает вопрос: что это? Олигофре-
ния либо исполнение заказа заграничных
интересантов? Эта тема еще ожидает иссле-
дования военных, хозяйственных и эконо-
мических аналитиков, диссертантов.
В самом деле, уничтожение оборонного
и хозяйственного потенциала разве не яв-
ляется прямым приглашением агрессора?
Увы, факторы силы и слабости никто не от-
менял. А между тем аэродромы – высоко-
приоритетные цели первого удара. Поэто-
му ложные и «ненужные» аэродромы, ино-
гда оживляемые присутствием надувных
либо деревянных макетов, дополняемых
многоспектральными имитаторами само-
летов и наземной техники, способны по-
глотить значительный ударный потенциал.
В подпрограмме гражданской авиации
ФЦП «Развитие транспортной системы
России (2010–2020 годы)» требуется про-
вести капитальный ремонт большого
числа аэропортов, как действующих, так и
временно выведенных из эксплуатации.
Он включает реконструкцию взлетно-
посадочных полос (ВПП) и рулежных до-
рожек с целью повышения качества по-
крытия, устранения неровностей покры-
тий и усиления грунтовых оснований для
принятия самолетов более высокого клас-
са. Капремонт только ВПП по начальной
смете составляет порядка восьми милли-
ардов рублей с возможным по опыту
олимпийских и других объектов коэффи-
циентом роста в 1,25–1,5 раза и больше.
Полагаем, что альтернативой капи-
тальному мог бы стать восстановительный
ремонт. Для соответствия требованиям
качества ближней и средней перспективы
(до 30–40 лет) это обойдется в разы де-
шевле при условии использования инно-
вационных, удешевляющих стратегий и
технологий. При этом ожидается скачок
качества, что влечет сокращение расходов
на содержание аэродрома, а также эконо-
мию авиаресурса и материальных средств
на эксплуатацию самолетов. Кое-что уже
прорабатывается на уровне идей и техно-
логий (пока для патентной пригодности).
Как ни странно, на часть брошенных
аэродромов есть группы частных инвесто-
ров и пользователей, таких как военно-
патриотические, авиационные и истори-
ческие объединения. Это вполне вменяе-
мые люди, готовые принять на себя со-
хранность мобилизационного потенциала
Отечества при соблюдении собственных
интересов. Однако благие намерения упи-
раются в законодательную базу, а иногда и
прямое сопротивление местных властей,
видящих в «ничейных» аэродромах круп-
ную материальную «халяву».
Проблема ремонта и восстановления
аэродромов может оказаться особенно
актуальной уже в обозримом будущем в
связи с обновлением авиационного парка
ВКС России.
Для сравнения: в США – 750 тысяч
пилотов-любителей. Они вполне обеспе-
чены самолетно-вертолетным парком и
аэродромным базированием.
С российским бездорожьем и протя-
женностью 11 часовых поясов даже суще-
ствовавших во времена СССР четырех
тысяч аэродромов всех типов маловато
будет. В данных условиях Россия, каза-
лось бы, просто обречена на использова-
ние малой авиации в максимальном объ-
еме. Однако возникает масса проблем,
одной из которых является соответству-
ющая федеральная законодательная база,
до сих пор толком не разработанная.
Из всего вышесказанного следует необ-
ходимость широкого производства доступ-
ного по цене и качеству парка малой авиа-
ции и передачи «Юнармии», патриотиче-
ским объединениям брошенных военных
баз для предотвращения дальнейшего рас-
хищения и постепенного восстановления.
Аэродром – это не только основная
ВПП, но и вспомогательная, рулежные
полосы, стоянка подготовки самолетов,
вспомогательной техники, ангары и капо-
ниры. Это еще и технико-эксплуатационная
часть: текущий ремонт и полевая модер-
низация, энергосеть, топливопроводы.
Это электронная система привода, глис-
садная и курсовая система радиомаяков,
световая система для автоматической по-
садки, в том числе и беспилотников. Это
линейка готовности, заправки и вооруже-
ния. Наконец, командно-диспетчерский
пункт наземного и полетного управления.
Это задерживающее устройство сети и
многое другое.
Потребность в капитальных бетонных
аэродромах актуальна и очевидна. Отсюда
возникает необходимость не только в вос-
становлении брошенных, но и в строи-
тельстве новых, особенно на угрожаемых
направлениях. На фоне разрухи желатель-
но вспомнить проверенную временем и
войнами (Второй мировой, корейской,
вьетнамской) технологию укрепления
грунтовых ВПП звенчатыми, штампфор-
мованными панелями, что поставлялись
по ленд-лизу и, возможно, производились
в СССР. Это фактор мобильности, ре-
монтопригодности и неуязвимости ВПП
(за одну-две ночи можно перенести, пере-
везти и собрать ВПП на удалении до 100–
200 км). Повышение ее несущей способ-
ности осуществляется натяжением тросов,
пущенных через приваренную проушину
(например на слабых грунтах в период
распутицы). Для «нежных» самолетов с
нижним воздухозабором возможно приме-
нение подстилающего рулонного материа-
ла: брезента, прорезиненных стеклотканей
и тому подобного фильтранта.
Для криволинейных участков дорог и
рулежных полос, вероятно, востребуются
фасонные трапециевидные в плане панели
двух-трех типоразмеров из пластика, укре-
пленного стальной арматурой с приварен-
ными стыками (ввиду ограниченного
спроса и нехватки прессового парка).
Что же в остатке? Нет самолетов, нет
аэродромов. Что делать, с чего начинать?
Разумеется, с малой авиации. Поднимем
малую, она потянет за собой большую.
С чего начинается авиационная
фирма? С большого гаража, сарая либо,
как в случае с Яковлевым, кроватной ма-
стерской, доступного оборудования и ма-
териалов и, конечно, группы энтузиастов
и фортуны. На выходе ожидаемо появля-
ется авиетка либо ее укрупненные версии
в пилотажном, прогулочном, связном
или почтовом варианте. Если продукт
практически кустарного самостроя ока-
жется коммерчески успешным, это будет
задел для разработки уже серьезной бое-
вой или гражданской машины либо са-
молета переходного назначения.
Александр Вольнов, инженер
Владимир Лиходиевский,
полковник ВКС
Полный текст – на сайте vpk-news.ru
АЭРОДРОМЫ
ИЩУТ
ХОЗЯИНА
За малой авиацией потянется и большая
НА СТАТЬЮ «Секция реалистов» (№ 5, 2017)
