05
АРМИЯ
Махмут ГАРЕЕВ,
президент АВН РФ,
доктор военных наук, генерал армии
После войны политическим руководством
страны и прежде всего Верховным главноко-
мандующим ВС СССР Иосифом Сталиным
было признано: «Самое лучшее, самое важ-
ное, чего мы добились в Великой Отечествен-
ной, – наша армия, наши кадры. В этой войне
мы получили современную армию и это важ-
нее многих других приобретений».
ПРЕДВОЕННОЕ БЛАГОДУШИЕ
Действительно, наша держава победила
сильнейших противников на западе и востоке,
освободила оккупированные территории и
многие государства Европы и Азии, вернула
Сахалин и Курилы, резко возрос междуна-
родный авторитет страны. Подобного не
было в истории Отечества. Однако Сталин
подчеркнул самое главное: важнее всего –
прошедшая через горнило боев современная
армия и закаленные в них военные кадры.
Победа достигнута слиянием усилий всего со-
ветского народа, фронта и тыла. Но быть или
не быть Отечеству – решалось на полях сра-
жений, где главную роль сыграли воины и
прежде всего офицерские кадры.
К концу Второй мировой наша армия
была настолько слаженным организмом, что
противостоять ей в Европе не мог никто. В
связи с этим возникает один из самых глубин-
ных вопросов: чем армия образца 1941 года,
терпевшая тяжкие неудачи и отступавшая до
Москвы, отличалась от армии 1945-го, уве-
ренно и блистательно завершившей войну?
Солдаты и офицеры в 1941 году фор-
мально были даже лучше (по возрасту, физи-
ческим данным, общей военной грамотно-
сти и образованности), качество вооружения
менялось, но несущественно, не было осо-
бой ломки организационной структуры, си-
стемы военного управления, кроме как в
ВВС и при организации Ставки ВГК. Потен-
циал Красной армии, ее боеспособность к
началу войны были выше, нежели боевая го-
товность к отражению вражеской агрессии.
Просчеты политического руководства и выс-
шего военного командования привели к
тому, что к моменту нападения Германии
войска не были в полной боевой готовности,
их оперативное развертывание не заверши-
лось, дивизии первого эшелона в большин-
стве своем не заняли предназначенных рубе-
жей обороны. Поэтому они оказались в тя-
желейшем положении, не смогли полностью
реализовать свои возможности. Уже в начале
кампании потеряна основная часть кадровой
армии, и ее пришлось воссоздавать второ-
пях. Тем более значим качественный скачок
боеспособности в ходе войны.
Как же родилась армия победителей? Ко-
ренные, качественные изменения произошли
прежде всего в самом обществе и Вооружен-
ных Силах. Война встряхнула все слои населе-
ния, военных и гражданских, вынудила дру-
гими глазами взглянуть на судьбу страны и
защиту Отечества.
Испытания вынудили каждого – от Вер-
ховного главнокомандующего до солдата из-
бавиться от благодушия мирного времени,
мобилизоваться до предела, оттачивать управ-
ленческое и боевое мастерство. В бою не про-
щались формализм и ошибки, обстановка
сурово наказывала за любые упущения в раз-
ведке, огневом поражении, обеспечении
войск. Война отодвигала в сторону надуман-
ное, нежизненное, все артикулы партократов
и чиновников типа Мехлиса. В частности, со
всей наглядностью выявилось, что в опреде-
ленной мере нужны и контроль, и догляд
сверху, но эффективного управления не может
быть без доверия к людям.
Непрерывные и напряженные боевые дей-
ствия обогащали боевым опытом, закаляли
военные кадры, делали их более стойкими,
мудрыми и уверенными в своих силах, вы-
нуждали овладевать еще непостижимыми в
1941-м секретами военного искусства. В на-
чале войны не было командира, который бы в
теории не знал о необходимости сосредоточе-
ния основных усилий на решающих направ-
лениях, важности ведения непрерывной раз-
ведки, организации надежного огневого по-
ражения противника.
Но потребовались немалые жертвы, уси-
лия и время, пока большинство командиров
овладели этими канонами. Со всей беспощад-
ностью война показала: между знанием тео-
рии и практическим владением военным ис-
кусством огромная дистанция. Достаточно
напомнить, что глубинная суть организации
стратегической обороны не была уяснена и на
самом штабном верху не только в 1941-м, но
и в 1942-м. И только в 1943 году при подго-
товке к Курской битве ею сумели до конца
овладеть. Хватало и других подобных проб-
лем, которые пришлось постигать во время
войны. Так трудно раскрываются на практике
таинства военного искусства.
Мужество и самоотверженный труд наро-
да под лозунгом «Все для фронта! Все для по-
беды!» подкрепляли армию не только все
более совершенным оружием, материальны-
ми ресурсами, но и особой духовной силой. И
помощь по ленд-лизу принесла свою пользу,
особенно появление сотен тысяч автомашин
высокой проходимости, сделавших нашу ар-
тиллерию и войска более маневренными.
В мирное время трех-четырехсуточное
учение считается большим событием и, как
правило, многое дает для выучки и боевого
слаживания соединений и частей. А здесь –
четыре года непрерывной учебы в боевых
условиях. Командиры, штабы и войска не
только получали практику. Перед каждой
операцией многократно тренировались, вос-
создавая соответствующую оборону против-
ника на местности, схожей с той, где пред-
стояло действовать.
Во время войны все было отлажено и до-
ведено до совершенства. Например, кто был
на учениях, не мог не заметить, сколько быва-
ет суеты, чтобы переместить на новое место
командный или передовой КП. Во второй по-
ловине войны командир дивизии, иногда не
говоря ни слова, показывал начальнику опе-
ративного отделения место, где должен быть
пункт управления. И уже без особых указаний
заранее назначенные для этого оператор, раз-
ведчик, связист, сапер знали, на какой маши-
не и куда ехать, что взять с собой и как все
подготовить. Такая слаженность была во всех
делах и во всех звеньях – от Ставки ВГК до
подразделения. Все действия, функциональ-
ные обязанности каждого воина отрабатыва-
лись до автоматизма. Это обеспечивало высо-
кую организованность, взаимопонимание и
слаженность управления.
Разумеется, в мирное время невозможно
постоянно с таким напряжением вести бое-
вую выучку. Но внутренняя мобилизован-
ность, ответственность за выполнение воин-
ского долга должны пронизывать военного
человека на любой должности.
Адмирал Макаров постоянно твердил
подчиненным: «Помни войну», но попав на
нее, в первом же реальном боестолкновении
с японцами погубил себя и часть флота.
Нужны, оказывается, знания (военная наука)
и умение провести эти знания в жизнь (во-
енное искусство).
Не получая длительное время боевой
практики, любая армия постепенно «закиса-
ет», ее механизмы начинают ржаветь. Герма-
ния во второй половине 30-х постоянно «об-
катывала» свою армию в различного рода во-
енных акциях и кампаниях. До нападения на
СССР вермахт на протяжении двух лет уча-
ствовал в боевых действиях. Одним из под-
спудных мотивов Советско-финляндской
войны также было стремление проверить
армию в деле. Многие вооруженные конф-
ликты, развязанные США, имели целью дать
органам управления и войскам боевую прак-
тику, испытать новые образцы ВВТ.
СЛАБОЕ ЗВЕНО
Чтобы армия и в мирное время была в го-
товности, необходимо учения и тренировки
проводить не только с соединениями и частя-
ми, но и с органами управления стратегиче-
ского и оперативного звена. До войны счита-
лось, что командир роты или батальона дол-
жен систематически тренироваться в управ-
лении с подразделениями, а в стратегическом
звене это необязательно, в результате именно
оно оказалось наименее подготовленным к
решению возложенных задач.
Этот вывод подтверждается новейшими
научными
изысканиями.
Например,
программно-целевое планирование, как и
вообще системный подход, исходит из того,
что целое больше суммы составляющих ча-
стей. Целостная система обладает такими
свойствами, которые не вытекают непосред-
ственно из свойств ее деталей, но могут быть
выявлены путем анализа их совокупности,
внутренних связей и результатов взаимодей-
ствия частей между собой. В этом, собствен-
но, разница между подходом комплексным,
позволяющим рассмотреть лишь простую
сумму элементов, и системным. Так, при
программно-целевом методе планирования
военного строительства мы оперируем бое-
выми потенциалами соединений и частей.
Но в зависимости от рациональности орга-
низационной структуры и системы управле-
ния и прежде всего в высшем звене
общий боевой потенциал ВС может
быть меньше (как в 1941-м), и значи-
тельно больше, чем простая сумма бое-
вых потенциалов соединений и частей,
составляющих объединения и ВС в
целом (как в 1945-м).
В свете этого тем более важно и в
мирное время крайне ответственно отно-
ситься к каждому занятию, учению, мак-
симально приближать их к боевым усло-
виям. В послевоенные годы, особенно
при министре обороны маршале Жукове,
было весьма строгое отношение к подго-
товке и проведению учений. После каж-
дого по его итогам издавался приказ ми-
нистра. Не справившихся со своими за-
дачами офицеров нередко отстраняли от
должности или налагали на них взыска-
ния. Тогда еще помнили, как тяжело при-
ходилось расплачиваться в бою за малейшие
упущения, и считалось большим грехом не
пресекать их. В этом основной смысл система-
тических тревог и учений, которые проводятся
в последнее время по приказу министра обо-
роны РФ генерала армии Сергея Шойгу.
Характерны два эпизода, рассказанных
Иваном Коневым. Перед войной, командуя
войсками Северо-Кавказского военного окру-
га, он проводил командно-штабное учение с
19-й армией. В это время его вызвали к пра-
вительственному телефону, и за несвоевре-
менное прибытие он получил серьезное вну-
шение. После войны произошел похожий
случай, но реакция Москвы была уже совсем
другой. Главком Сухопутных войск Конев
тогда руководил КШУ с Закавказским воен-
ным округом. В этот момент позвонил глава
МО. Оперативный дежурный доложил, что
маршал Конев на учении. Министр обороны
сказал: «Хорошо, не отрывайте товарища Ко-
нева от этого важного дела, пусть он мне по-
звонит, когда у него появится возможность».
Вот так суровые испытания учили и меня-
ли людей, в том числе их отношение к боевой
учебе. В связи с этим приходится задуматься:
неужели нужна еще одна война, чтобы руко-
водители всех уровней снова уяснили роль и
значение офицерских кадров в жизни госу-
дарства и что главное назначение армии, во-
обще военных людей – непрестанная подго-
товка к выполнению боевых задач. Если этого
нет, армия теряет смысл. Не случайно при-
нято считать, что война для кадрового офи-
цера – экзамен, который неизвестно когда со-
стоится, но готовиться к нему надо всю
жизнь.
Разумеется, смертельные схватки с врагом
совершенствовали боевую выучку не только
наших войск, но и противника, боеспособ-
ность которого к концу войны значительно
снизилась. Противоборствующие стороны
перенимали чужой опыт. И в этом процессе
решающую роль играли такие факторы, как
справедливые цели войны, завоевание страте-
гической инициативы и господства в воздухе,
в целом преимущество советской военной
науки и военного искусства. Например, в
нашей армии была выработана более совер-
шенная система огневого поражения в виде
артиллерийского и авиационного наступле-
ния. В немецких дивизиях имелось примерно
в полтора раза больше орудий. Но наличие
мощного резерва артиллерии ВГК и маневр
его на решающие участки фронта привели к
тому, что у нас постоянно участвовало в ак-
тивных боевых действиях до 55–60 процентов
артиллерии, в то время как в германских вой-
сках – лишь около 40 процентов.
Зародившаяся в битве под Москвой систе-
ма противотанковой и противовоздушной
обороны уже под Курском была доведена до
совершенства. Понесшие большие потери ди-
визии германское командование обычно рас-
формировывало и создавало новые, что за-
трудняло их сколачивание. У нас нередко со-
хранялись и вели боевые действия дивизии
численностью три – пять тысяч человек. По-
этому соответствующих соединений и объе-
динений было больше, чем у немцев. Но при
сохранении костяка опытного офицерского
состава в дивизионном (полковом), а во вто-
рой половине войны и в батальонном звене
легче было доукомплектовывать эти дивизии,
включать пополнение в строй.
Подобные организационные и оперативно-
тактические приемы, приумножавшие бое-
вую мощь армии, делали наше военное искус-
ство более эффективным.
Советское командование в Великую Оте-
чественную придавало большое значение сво-
евременному обобщению и доведению до
войск боевого опыта. Ставка ВГК, Генштаб,
Главное политуправление, Наркомат ВМФ,
командование и штабы видов ВС и родов
войск, объединений и соединений были не
только органами практического руководства,
но и основными центрами военно-
теоретической мысли. Руководство операция-
ми немыслимо без творческой работы при
подготовке обоснованных решений, разра-
ботке уставов, инструкций и приказов, обоб-
щающих все передовое. Во время войны в
Генштабе создали Управление по использова-
нию опыта войны, в штабах фронтов и армий
– соответственно отделы и отделения. Напри-
мер, в 1944-м разработаны и переработаны
Полевой и Боевой уставы пехоты, «Руковод-
ство по форсированию рек», «Руководство по
действиям войск в горах», «Наставление по
прорыву позиционной обороны» и др.
Обращает на себя внимание конкретность
и предметность военно-научных исследова-
ний, строгая подчиненность их интересам
успешного ведения вооруженной борьбы на
фронтах. В то же время армия Германии, не-
смотря на значительное несоответствие дово-
енных уставов боевому опыту, особенно после
нападения на СССР, не переработала ни одно-
го из них, хотя и воевала в течение шести лет.
По захваченным трофейным документам, по-
казаниям пленных офицеров установлено,
что анализ и обобщение боевого опыта закан-
чивались изданием отдельных памяток и ди-
ректив. Многие фашистские генералы в ме-
муарах называют одной из причин поражения
то, что они на востоке воевали по тем же ле-
калам, что и на западе.
Таким образом, война еще раз подтвер-
дила, что хорошо разработанная теория сама
по себе мало что дает, если ею не овладевают
кадры. Кроме того, требуется развитое
оперативно-стратегическое мышление, орга-
низаторские и волевые качества, без которых
нельзя проявить высокий уровень военного
искусства.
ПРОВЕРКА ПО СИМОНОВУ
Но и все сказанное неполно отвечает на
вопрос: как появился феномен всесокрушаю-
щей победоносной армии к концу войны?
Над этим стоит задуматься основательно,
особенно когда затеваются всякого рода реор-
ганизации и реформы. Главный урок состоит
в том, что внешне эффективные преобразова-
ния, если они касаются только поверхности
войсковой жизни и не затрагивают внутрен-
них пружин функционирования армейского
организма, не меняют сути существующей си-
стемы, мало что дают для повышения каче-
ства боеспособности и боевой готовности
Вооруженных Сил.
Во время войны важное значение прида-
вали подготовке общевойскового команди-
ра, способного объединять в своих руках
усилия всех родов войск. Конечно, в наши
дни в общевойсковых училищах готовят уже
не пехотинца – курсанты овладевают и тан-
ками, и артиллерией, и саперным делом, но
проблема, к примеру, отлаженного взаимо-
действия с авиацией в общевойсковом бою и
сегодня остается не до конца решенной. Да и
выработка у офицеров твердых практиче-
ских навыков по управлению войсками (си-
лами) отстает от того, что требует современ-
ная обстановка.
Есть и другие проблемы. Не теряют значе-
ния вопросы освоения офицерами военного
наследия выдающихся полководцев, обобще-
ния и изучения боевого опыта. В том числе
еще непочатый край работы в исследовании
опыта афганской и чеченской войн, боевых
действий в Сирии, других локальных конф-
ликтов послевоенного периода. Как изучать,
описывать опыт? Не увлекаться восхваления-
ми, критически разбирать операции. Дела за
себя скажут. Подхалимов подальше держать
от этой работы. Последнее пожелание труд-
нее всего приживалось в военно-исторической
работе и не только в советское время. Ложь и
фальсификация истории войны, дискредита-
ция Великой Победы стали обычным делом в
либеральной печати, на телевидении. Этому
удивляться не приходится: поставлена задача
– унизить достоинство России, в том числе ее
историю, и эти люди исправно отрабатывают
свои гранты. Но и печать, причисляющая
себя к патриотической когорте, не всегда за-
нимает принципиальную позицию.
В последние годы появляется много книг
о войне. Формально – плюрализм, казалось
бы, беспредельный. Но антироссийские писа-
ния выходят и распространяются огромными
тиражами, а для правдивых, честных книг
возможности крайне ограниченны.
Любые исторические события или лично-
сти должны изучаться во всей их противоре-
чивой сложности по мерке 1941 и 1945 годов.
Как писал Константин Симонов:
Не чтобы ославить кого-то,
А чтобы изведать до дна,
Зима сорок первого года
Нам верною меркой дана.
Пожалуй, и ныне полезно,
Не выпустив память из рук,
Той меркой, прямой и железной,
Проверить кого-нибудь вдруг.
Опыт Великой Отечественной, локальных
войн, в которых участвовало старшее
поколение воинов, нужно изучать и
осваивать сугубо критически, творчески,
с учетом современных условий, объек-
тивно вскрывая ошибки прошлого. Без
этого невозможно извлечь должных уро-
ков, необходимых для армии сегодня и
завтра.
Вообще востребованность новых
идей, достижений военной науки и внед-
рение их в практическую деятельность –
один из главных уроков из прошлого и
наиболее острая проблема нашего вре-
мени. В этом деле и сегодня важную
роль призвана играть наша военная пе-
чать. После Великой Отечественной
многие военачальники, историки сокру-
шались по поводу того, что мы непра-
вильно предвидели ее начальный пери-
од. Но в 1940 году по опыту начавшейся
Второй мировой Г. Иссерсон написал книгу
«Новые формы борьбы», где убедительно по-
казал, что этот период не будет таким, как в
1914-м. Были и другие подобные исследова-
ния. Однако этих идей не заметили и не вос-
приняли.
Как сделать, чтобы это не повторилось?
В наше время для руководителей особенно
важно не только быть ближе к науке, но и
стоять во главе научных изысканий, быть
более доступными к общению с людьми, во-
енными учеными, не спешить отвергать
новые идеи. В свое время программу воен-
ной реформы Михаила Фрунзе обсуждала
вся Красная армия. И в наше время нужен
более широкий интеллектуальный фронт.
Только на такой добротной, жизненной
основе можно создать рассчитанные на буду-
щее военные идеологию и доктрину, которые
должны быть не просто выработаны и вне-
дрены сверху, но и восприняты всем личным
составом и осознанно проводиться в жизнь
как его кровное дело.
Окончание следует
У нас постоянно
участвовало
в активных боевых действиях
55–60 процентов
артиллерии,
в германских войсках –
лишь около 40 процентов
КРОВНОЕ ДЕЛО
КОМАНДИРА
НАША АРМИЯ ДОСТИГАЛА ВЫСОТ
ВОИНСКОЙ МЫСЛИ ЧЕРЕЗ ЖЕРТВЫ И ЛИШЕНИЯ
НА ПОЛЯХ СРАЖЕНИЙ
Исторический опыт убедительно свидетельствует – для успешной
деятельности командного состава в обучении, воспитании подчиненных
и управлении войсками в боевой обстановке необходимо слияние
военной науки и военного искусства. Но всегда ли удается на практике
соединить их?
УРОКИ
Коллаж Даниила НЕЖИНСКОГО
