Вслед за святостью. Прокладываются новые маршруты православного паломничества

22 января ктитор Патриаршего подворья храма св. преподобномученицы Елисаветы в Покровском-Стрешневе Игорь Ашурбейли и Владыка Марк, архиепископ Егорьевский, обратились к Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу за благословением на организацию паломничества по местам скорбного посмертного пути Великой княгини Елисаветы Феодоровны. Благословение было получено. Паломничество стартовало из аэропорта Шереметьево 16 июля.

Теоретически для паломнической поездки достаточно благословения духовника или приходского священника. Но здесь случай был особый.

Как ни крути, а Елисавета Феодоровна была причислена к лику святых сравнительно недавно – в 1992 г. Нет, к месту её гибели, городу Алапаевску, что в Свердловской области, можно поехать и так. Но столь грандиозный замысел – пройти весь (!) посмертный путь святой – требовал благословения на высшем уровне. Это можно понять.

В конце концов, русская история знала подобные прецеденты. Ещё в XII в. отечественные паломники принялись изобретать какие-то настолько странные маршруты, что высшая церковная власть была вынуждена ограничивать их неумеренные фантазии, чуть ли не впрямую запрещая отправляться в путь.

Могло ли такое произойти и сейчас? Вполне возможно. Первый и последний пункт паломничества, положим, сомнений не вызывают. Екатеринбург – да, здесь Великая княгиня содержалась под стражей. Здесь же были расстреляны царственные мученики – семья Николая II, а, значит, отчасти и её семья. Алапаевск – безусловно. Место гибели святой Елисаветы. Недалеко от города её заживо бросили в Нижнесилимскую шахту – во тьму и ужас, где ломались кости, и дальше была только жуткая смерть. Иерусалим – разумеется. Здесь, в храме св. Марии Магдалины мощи Великой княгини обрели окончательное упокоение.

Но Пекин? Случай беспрецедентный во всей многовековой практике русского паломничества. Какие есть православные святыни в Китае, куда могли бы отправиться наши паломники, а? Вот то-то же.

Теперь, благодаря маршруту, благословленному Патриархом, такое место появилось. Правда, пускают туда не всех. Там, где сто лет назад был храм Серафима Саровского и прилегающее к нему православное кладбище, расположен гольф-клуб и поле для соответствующей игры.

Понять, где именно в апреле 1920 г. принялись спешно строить склеп для восьми гробов мучеников, погибших в Алапаевске, затруднительно. Но впечатление едва ли не более жуткое, чем при посещении Нижнесилимской шахты. Реальная пляска и даже попойка на костях, и происходит она не во времена Гражданской войны, а здесь и сейчас, буквально при тебе. Это может пронять даже такого скептика, как я. Особенно если увидеть, как духовный глава нашего паломничества, Владыка Каменский и Алапаевский Сергий долго смотрит на поле, где резвятся игроки. Переводит взгляд на бар, где они безмятежно выпивают и закусывают. А потом горько вздыхает, смахивает ладонью с глаз невидимую паутинку, и, как-то сникнув, покидает территорию гольф-клуба, поскольку отведённые три минуты истекли…

Тут не обойтись без исторической параллели. Средневековые русские паломники, возвращаясь из Иерусалима, жаловались на «безбожных срацин» и «злых арапов, что чинят православным препоны и козни». Нынче же, коль скоро паломнические тропы заводят в Китай, эту незавидную роль берут на себя местные власти. Впрочем, полно, какие ещё тропы? Наша поездка была первой, и, как знать, не останется ли единственной?

Ни для кого ведь не секрет, что к мученикам царской фамилии отношение даже среди воцерковлённых людей бывает скептическим. Я тоже так думал, до тех пор, пока не посетил ночные службы в Екатеринбурге и в Алапаевске. Тысячи, многие тысячи людей окружали храм, поскольку внутрь было уже не пробиться. И добро бы только местные. Нет – ехали со всех краёв. Моё воображение поразили молодые парни из Тулы и из Владивостока. Они приехали в своё паломничество, внимание, автостопом! Так что традиции «калик перехожих», паломников из русских былин, никуда не делись. Сухари, чем укрыться, посох, и вперёд. А наши автостопщики, если захотят, пролезут и в Китай, уж я-то их знаю.

Кстати, Китай называет себя «Срединной землёй». Тут наши мнения расходятся. Можно вспомнить одного батюшку из повести Успенского: «Телом я нигде не бывал, духом же всю Вселенную объемлю. А уж на следующий год поеду в Святую Землю и всё за один раз посмотрю, ибо где же быть центру и средоточию мира, как не в Иерусалиме?»

Собственно, конечной точкой и апофеозом паломничества как раз и стал Иерусалим. Конкретно – тот самый Гефсиманский сад, свидетель Моления о чаше и ещё многих евангельских событий. Здесь, в оливковой роще, в храме Марии Магдалины, около раки с нетленными мощами Елисаветы состоялся финальный молебен. Отсюда же взяли немножко земли для ковчежца иконы Елисаветы, которую паломники везли с собой на протяжении всего пути. Икона, разумеется, современного письма. И вот тут есть один важный момент.

Древнерусские живописцы писали не столько образ, сколько молитву. И простой крестьянин, подходя к иконе, мог увидеть там бессловесное, но внятное отражение своего молитвенного состояния. Бывало, что писали и житие. Нет, не иконы с клеймами-сюжетами, а житие как таковое. Так, глядя на Николу-угодника, иной раз понимаешь, что перед тобой одновременно и воин, и епископ, и святой, и добрый дедушка-заступник - всё вместе. Елисавета на иконе имеет портретное сходство. И наверняка для неё создадут такую молитву и такое житиё, которые можно будет изобразить красками и кистью. Может быть.

В конце концов, хоть паломничество и завершилось, мы только в начале пути. Предстоит ещё многое. И руководством к этому многому можно избрать слова архиепископа Егорьевского Марка, одного из вдохновителей всего путешествия: «Да, это - паломничество по скорбному пути следования мощей. Но вешать голову и лить слёзы не следует. Вас должна вести радость. Только тогда всё получится».

Источник: Газета «Аргументы и факты», Москва