10
Николай ПОРОСКОВ
Словно оправдывая жанр книги как
«мозаики из деяний Сталина», Карпов
ссылался на Виссариона Белинского, счи-
тавшего, что «верное воспроизведение
фактов невозможно при помощи одной
эрудиции, а нужна еще и фантазия».
Может, писатель выставлял эту цитату ли-
тературного авторитета как щит, чтобы
оправдать свой домысел в документаль-
ном по сути произведении?
«Генералиссимуса» еще в рукописи чи-
тали бывшие министр обороны Маршал
Советского Союза Дмитрий Язов,
начальник ГРУ генерал-полковник
Федор Ладыгин, заместитель на-
чальника Объединенного штаба
вооруженных сил Варшавского до-
говора генерал-лейтенант Евгений
Малашенко, и все отозвались поло-
жительно. Надо полагать, одобри-
ли и главу о тайных переговорах с
немцами.
Когда происходили те события
1942 года, бывший курсант Ташкент-
ского пехотного училища Володя
Карпов валиллес вТавдинлаге.Попал
он туда, по его рассказу, за то, что в
частном разговоре приуменьшил
историческую роль Сталина. В октябре
1942-го после нескольких писем «всесоюз-
ному старосте» Калинину Карпов оказался
в штрафной роте. В феврале 1943-го суди-
мость была снята. Спустя много лет быв-
ший зэк, ставшийГероемСоветскогоСоюза,
решил, видимо, исправить ошибку молодо-
сти и воздать должное вождю народов.
По Карпову, события развивались так.
После выигранной советскими войсками
битвы за Москву Сталин вопреки мнению
Генштаба настаивал на продолжении на-
ступления по всем направлениям. Ему ка-
залось, что активность Красной армии
деморализует германское руководство и
Гитлер пойдет на мирные переговоры.
Вождь приказал разведке найти выходы
на немцев и изложить предложения на-
цистскому командованию. Основа для
тайных переговоров была: еще в 1938 году
НКВД и гестапо заключили соглашение о
сотрудничестве. Карпов приводит в книге
титульный лист этого документа.
Встреча переговорщиков якобы прохо-
дила в оккупированном немцами Мценске
20–27 февраля 1942 года. В составленных
лично Сталиным «Предложениях герман-
скому командованию» всего четыре пункта.
Но каких! С 5 мая по 1 августа объявить
перемирие. До 22 декабря этого же года
германские войска должны отойти на ру-
бежи, обозначенные на схеме № 1 (не при-
водится), а к концу 1943-го совместно с
советскими войсками начать боевые дей-
ствия против англичан и американцев и
вести их до 1944-го «в целях переустрой-
ства мирового пространства». В качестве
оправдания новому альянсу предлагалось
«обвинить в разжигании войны междуна-
родное еврейство в лице Англии и США».
Сталин предупреждал немцев: если его
требования отклонят, их войска будут раз-
громлены, а германское государство пре-
кратит свое существование.
Но гитлеровцы повели себя совсем не
так, как ожидалось. Их представитель
группенфюрер СС Вольф был при встрече
с переговорщиками высокомерен и даже
не помышлял о поражении. Как итог не-
дельных дебатов появился рапорт на имя
Сталина первого заместителя народного
комиссара внутренних дел СССР Мерку-
лова. Из документа явствует, что немцы
согласились прекратить боевые действия,
но хотели до конца 1942 года оставить гра-
ницы по существующей линии фронта.
При этом они предлагали правительству
СССР «незамедлительно покончить с ев-
рейством». Германское командование не
исключало создания единого фронта про-
тив Англии и США, а также было согласно
подвинуть свои границы на востоке в поль-
зу СССР. В знак перемен в отношениях
немцы даже выразили готовность «поме-
нять цвет свастики на государственном
знамени с черного на красный». Впрочем,
в территориальном вопросе на серьезные
уступки не шли. Латинская Америка долж-
на принадлежать им, арабский мир (вклю-
чая север Африки) – стать их протектора-
том, а Китай – отойти Японии. Словом,
стороны не сошлись во взглядах, и перего-
воры закончились безрезультатно.
ОТКАЗ ЭНТОНИ ИДЕНА
Большинство известных историков и
экспертов признают: сведения об этом
циркулируют давно, однако поиски доку-
ментальных подтверждений ни к чему не
привели. Хотя в последние годы найдено
много интересного.
Наиболее сенсационным признается
проект секретного советско-британского
союзного договора, который Сталин пред-
ложил подписать Энтони Идену, когда тот
приехал в Москву в декабре 1941 года. В
нем содержались предложения по послево-
енному устройству Европы, разделу ее на
сферы влияния. В том числе требование
признать границы Советского Союза по
состоянию на 22 июня 1941 года. Иден от-
казался подписать такой договор, сослав-
шись на необходимость согласия парла-
мента и одобрения США как союзника по
антигитлеровской коалиции.
Словом, есть еще документы, не осво-
енные историками, как и основания ста-
вить под сомнение тайную встречу в
Мценске.
Часть исследователей допускают воз-
можность таких переговоров, но в октябре
1941-го, когда немцы перешли реку
Истру, а советское правительство отпра-
вилось в Куйбышев. Хотя и тогда на карте
стояло все. Уже была спланирована оборо-
нительная, а в последующем контрнасту-
пательная операция. 1 января 1942 года
юридически оформилась антигитлеров-
ская коалиция – в Вашингтоне подписана
Декларация двадцати шести, в которой
участники обязались не вести никаких
переговоров за спинами союзников. К
февралю советские войска вышли на опе-
ративный простор, могли проводить
крупные перегруппировки. У Советского
Союза имелись стратегические резервы
во внутренних округах, шло накопление
сил, уже было налажено производство но-
вого вооружения. Сталин чувствовал себя
уверенно – победа под Москвой укрепила
боевой дух армии. В таких условиях про-
водить сепаратные переговоры с Германи-
ей было просто нецелесообразно.
Нельзя исключить и моральный
аспект. К тому времени Гитлер выжег зна-
чительную часть Украины и Белоруссии,
миллионы были убиты или пленены. Как
можно было армию, которая все это виде-
ла, убедить в том, что заклятые враги те-
перь наши союзники? Да и население
ждало возмездия за погибших и угнанных
в рабство близких, за жертвы и лишения.
Сомнения укреплялись из-за отсут-
ствия ссылок на название архива, номера
фонда, листа. К тому же известно несколь-
ко версий подобных переговоров. В част-
ности, летом-осенью 1941-го. Об этом
пишет начальник 4-го (диверсионного)
управления НКВД Павел Судоплатов в
книге «Разведка и Кремль».
СОМНИТЕЛЬНЫЙ НОМЕР
В январе 1942 года Сталин настаивал на
наступлении по трем стратегическим на-
правлениям шестью фронтами, хотя сил
было явно мало. Вождь не делился с Жуко-
вым информацией, которая поступала ему
из Европы от «Красной капеллы» (через Раз-
ведуправление Министерства обороны), из
резиденции правительства Виши, других
источников. Они сообщали, что германские
силы подорваны и если Красная армия со-
хранит темп, немцам к весне конец. И на-
ступление продолжалось до 20 апреля.
Главное – блицкриг был сорван. США
решили вступить в войну, в марте 1942-го
американцы уже рассматривали план втор-
жения в Западную Европу. Пошла помощь
по ленд-лизу, на подходе был договор с Анг-
лией – оставалось урегулировать кое-какие
пограничные вопросы. Если сло-
жить все плюсы и минусы, Сталин
вряд ли мог пойти на перемирие,
чтобы договариваться с немцами о
совместных действиях против аме-
риканцев и англичан. Чем можно
было ударить по Британским остро-
вам, по Соединенным Штатам?
Авиацией, в которой те намного
сильнее? Гитлер в 1940-м так и не
решился на операцию «Морской
лев» по высадке войск в Англии.
Пассаж по еврейскому вопросу
также сомнителен. И не потому,
что в СССР это кого-то сдержало
бы. Документ мог быть фальшив-
кой, обращенной к международному ев-
рейству: дайте денег на войну, а то... По-
сланная в США делегация во главе с Ми-
хоэлсом собрала огромные средства.
«Предложения германскому командова-
нию» стимулировали союзников усилить
помощь, иначе СССР пойдет с немцами на
мировую. В войну было столько дезы, что
отделить зерна от плевел очень сложно.
На мой запрос в Департамент обеспе-
чения деятельности Архива президента
РФ пришел ответ: «Запрашиваемых доку-
ментов… не имеется. Личный фонд
И. Сталина передан на хранение в Россий-
ский государственный архив социально-
политической истории». Сотрудники де-
партамента считают продолжение поис-
ков в указанном массиве документов бес-
полезным: при передаче фонда Сталина
такие точно не значились. По военной
теме в Архиве президента работало много
очень дотошных исследователей, которые
не пропустили бы такие материалы. Од-
нако никто о них не упоминает. У архиви-
стов вызывает сомнения номер 1/2428,
под которым идет рапорт Меркулова Ста-
лину. Тогда был другой принцип реги-
страции – с использованием букв.
ЗА СУРГУЧНЫМИ ПЕЧАТЯМИ
В первый раз коснувшись острой темы
переговоров в Мценске, позвонил самому
Владимиру Карпову. Привожу телефон-
ный разговор 2005 года.
– Владимир Васильевич, документы
вы привели потрясающие. Но авторитет-
ные историки, с которыми я разговари-
вал, в один голос говорят об отсутствии
ссылок на конкретный архив, номер дела,
опись, лист. Отсюда и сомнения, неве-
рие, обвинения вас в вымысле.
– Документы я видел в бывшей кварти-
ре Сталина в Кремле, сейчас это называет-
ся Архивом президента. Это личные запи-
ски Сталина, лежали они в папке и не были
пронумерованы. Смотрел я их много лет
назад. Не мог же я это выдумать! Если
помните, я был членом Центрального ко-
митета КПСС, поэтому мне многие доку-
менты были доступны, в том числе эти,
хотя в квартиру Сталина очень трудно
было попасть. Действительно, у многих
эти сведения вызвали сомнение. В основ-
ном у людей, не сильных в стратегии.
Советские войска под Москвой, ис-
тратив все резервы, перешли в наступле-
ние. Немцев отогнали на 100–120 кило-
метров. Выдохлись даже те три армии,
которые сформировал Сталин. Вот тогда
он совершил ошибку: посчитал, что
немцы покатились и теперь их надо толь-
ко гнать и бить. И приказал перейти в на-
ступление от Белого до Черного моря.
Наступление в итоге продолжили, понес-
ли много потерь и выдохлись окончатель-
но. И Сталин понял, что если немцы, ко-
торые еще были в силе, сейчас ударят, то
защищаться уже будет нечем.
Поэтому решил блефовать: затеял эти
переговоры, чтобы потянуть время и со-
браться с силами. Поручил Берии провести
эту акцию. Обратите внимание – текст
«Предложений германскому командованию»
не на бланке, а на простом листе бумаги. Он
предназначался только тому, кто будет вести
переговоры. А вверху листа написано: «Под-
лежит возврату». Подтверждением того, что
переговоры были, служит рапорт первого за-
местителя народного комиссара внутренних
дел о результатах встречи с немцами. Какие
тут могут быть сомнения!
– Может, есть другие подтверждаю-
щие документы?
– Многие об этом не знают, но я смот-
рел 45 томов дела Берии. На одном из до-
просов его спросили, были ли переговоры
с немцами в феврале 1942 года. Берия от-
ветил утвердительно. Он приводит еще
два факта подобных переговоров.
– В спецархиве ГРУ Генштаба, к кото-
рому вы близки, не пробовали искать
подтверждения?
– Нет, там не пробовал. Эти перегово-
ры велись по линии НКВД. Я привожу в
книге титульный лист генерального со-
глашения о сотрудничестве между НКВД
СССР и Главным управлением безопасно-
сти Национал-социалистической рабочей
партии Германии. В подлинности этого
документа тоже сомневались, грязью меня
обливали, а потом нашли и по телевиде-
нию показали эту бумагу, скрепленную
сургучными печатями. У меня были при-
ложения к этому документу, некоторые
факты сотрудничества, но я не стал раз-
вивать – это не моя тема.
– Как бы, по-вашему, повернулся ход
войны и всей истории, если бы замире-
ние состоялось?
– Думаю, война все равно была бы про-
должена. Просто Сталин воспользовался
бы передышкой и довел дело до победного
конца. Никаких боевых действий против
союзников в конце 1943 года не было бы.
НЕНАДЕЖНЫЕ СОЮЗНИКИ
Свою лепту в расследование о перего-
ворах 1942 года внес разведчик, ныне
историк Анатолий Максимов. Он более
30 лет преподавал в Академии внешней
разведки имени Андропова, имел доступ
к секретным материалам.
Если переговоры (Максимов назвал их
«Мценской инициативой» Сталина) имели
место, это была дезинформационная акция
с нашей стороны. Причем в адрес верхуш-
ки Третьего рейха. Была попытка заставить
Гитлера поверить в готовность Кремля к
мирным переговорам и заключению дого-
вора по типу Брестского мира. Операция
преследовала две цели: в случае принятия
Германией предложения – выиграть время,
в случае отказа (при инициированной Ста-
линым утечке информации) – укрепить
антигитлеровскую коалицию, которая боя-
лась «союза двух дьяволов». После смерти
Сталина Хрущев представил попытку за-
ключить мир на условиях Гитлера реаль-
ной. Но это, конечно, не так.
Москва знала о фактах переговоров ее
неустойчивых союзников с германской сто-
роной за спиной советского руководства.
Сталин получил более десяти сообщений по-
литической и военной разведки о попытках
Англии и США навести мосты с рейхом.
Мало кому известно, что в годы войны в
Лондоне работали два посла Советского
Союза. Иван Майский был аккредитован
при британской короне, Александр Богомо-
лов поддерживал контакты с эмигрантски-
ми правительствами Бельгии, Голландии,
Греции, Норвегии, Польши, Франции, Че-
хословакии и Югославии. От него Сталину
стало известно, в частности, что уже после
Крымской конференции правительство
Польши в изгнании направило указание
подпольным группам прекратить активные
действия против немцев и усилить диверси-
онную борьбу с частями Красной армии.
Когда резидент Василий Зарубин в
конце 1941 года готовился к отъезду в
США, Сталин принял его и одной из глав-
ных поставил задачу следить, чтобы Чер-
чилль и американцы не заключили сепа-
ратный мир с Гитлером против СССР.
Действительно, в 1943 году появился
англо-американский план «Ранкин» о недо-
пущении Красной армии в Европу. За годы
войны неустойчивые союзники СССР не
менее 160 раз имели контакты с немцами.
ОПАСНЫЕ ДОКУМЕНТЫ
Анатолий Максимов уверен: «Мцен-
ская инициатива» в традициях тайного
влияния российской и советской разведки.
В 1923 году при ВЧК-ГПУ было создано
специальное межведомственное бюро по
дезинформации – Дезинформбюро. Одна
из главных его задач – подготовка ложных
сведений и изготовление документов, ис-
кажающих в интересах государства истин-
ное положение вещей внутри страны, в
РККА, политических и советских органи-
зациях, НКВД… Предложения герман-
скому командованию Сталин писал лично.
Было всего два экземпляра.
От опасных документов своевременно
избавлялись. В этом списке операции
«Синдикат-4» (в созданную чекистами
Монархическую организацию Централь-
ной России был привлечен как организа-
тор готовящегося переворота Михаил Ту-
хачевский) и «Утка» (устранение Троцко-
го). Начатая еще в 1940-м многоходовка
советской разведки «Снег» обострила от-
ношения США и Японии до военного
столкновения. Токио после этого
уже не мог открыть фронт против
СССР, который стал бы четвертым
по счету. В результате 15 сибирских
дивизий были переброшены под
Москву и сыграли едва ли не ре-
шающую роль в обороне столицы.
Некоторые сведения об операции
«Снег» стали известны лишь в се-
редине 90-х. Вспомним и дезин-
формационную операцию «Мона-
стырь» («Переигравшие абвер»,
«ВПК», № 24, 2017). Сведения,
доведенные Александром Демья-
новым (у нас – Гейне, в Берлине –
агент Макс) до немцев, позволили
изменить сроки начала германского на-
ступления на Курской дуге в интересах
Красной армии. Главный герой этой исто-
рии почти одновременно был награжден
советским орденом Красной Звезды и
гитлеровским Крестом за храбрость. С
помощью операций тайного влияния уда-
лось удержать от вступления в войну на
стороне Гитлера прогермански настроен-
ное правительство Турции, предотвратить
перевороты в Иране и Афганистане.
Лишь с принятием в России в 1996 году
закона о внешней разведке было официаль-
но признано, что в СССР в разные годы
существовали разведорганы в ЦК партии,
Отделе международной связи Коминтерна,
при Профинтерне, Коммунистическом ин-
тернационале молодежи (КИМ), Наркома-
тах иностранных дел и внешней торговли.
Среди операций тайного влияния
могла быть и «Мценская инициатива».
ИСТОРИЯ
№ 39 (703) 11–17 октября 2017 года
ЛИЧНОСТЬ
Текст «Предложений
германскому командованию»
предназначался
только тому, кто будет
вести переговоры
Известно, что по требованию охраны, опасающейся
засад и покушений, Сталин довольно часто менял марш-
руты. Но в этот раз была иная причина. Накануне в гос-
питаль поступил командующий войсками Брянского
фронта Андрей Еременко, которому полковник Мандры-
ка сделал сложную операцию. Сталин вышел из машины,
пожал руку растерявшемуся дежурному врачу и попросил
отвести к раненому генералу. Верховного сопровождали
члены Государственного Комитета Обороны Вячеслав
Молотов и Лаврентий Берия, кроме того, присутствовал
его секретарь Александр Поскребышев. О том, что было
дальше, «Военно-промышленному курьеру» рассказала
Татьяна ЕРЕМЕНКО, дочь прославленного полководца
и его биограф.
– Папа приходил в себя после наркоза и, увидев Верхов-
ного, подумал, что это мираж. Сталин поздоровался с отцом,
подошел ближе, ощупал пылающий лоб и произнес: «Темпе-
ратура высокая». Потом он прошелся по комнате и начал
было расспрашивать об обстоятельствах ранения. Но уви-
дев, что отцу трудно говорить, поменял тему, стал его под-
бадривать, сказал даже, что тот хорошо выглядит. На вопрос
отца: «Как там армии Брянского фронта?» – успокоил. Все,
мол, в порядке, не волнуйтесь... Спросил дежурного врача,
как медики будут лечить отца. Тот доложил, что есть реше-
ние начальника госпиталя Петра Васильевича Мандрыки о
перемещении генерала в Куйбышев (как раз в тот день на-
чалась эвакуация учреждений из Москвы). Сталин одобрил
решение и пожелал отцу скорее поправиться.
– Доводилось читать, что в палате находилась и ваша
мама в качестве медсестры...
– Это журналисты напутали. Мама действительно
много времени провела с папой в госпиталях, он был
ранен неоднократно, но в октябре 1941-го они еще даже
не познакомились...
– А что предшествовало встрече Сталина и Еременко
в госпитале?
– Отец встретил начало войны на Дальнем Востоке
командующим 1-й Особой краснознаменной армией. Там
было неспокойно, предполагалось армию развернуть во
фронт на случай японской агрессии. Но за три дня до на-
падения немцев, 19 июня папу вызвали в Москву. Пока он
срочно сдавал дела начальнику штаба Шелахову и гото-
вился к отъезду, началась война. До Новосибирска доби-
рался несколько суток поездом, там пересел на специаль-
но присланный самолет и 28 июня прямо с аэродрома
прибыл к руководству страны. И сразу был назначен ко-
мандующим Западным фронтом.
Когда в Генштабе нарком обороны Тимошенко показал
на карте территорию, которую мы потеряли, отец не пове-
рил своим глазам. 29 июня рано утром под Могилевом в
штабе фронта он принял дела у генерала Дмитрия Павло-
ва. За допущенные ошибки тот был отстранен от должно-
сти и вскоре расстрелян. Через несколько дней группиров-
ка советских войск, сдерживавших продвижение агрессора
к Москве, была преобразована в Западное направление, ко-
ВСТРЕТИВШИСЬ
С СОВЕТСКИМ ГЕНЕРАЛОМ,
НЕМЕЦКИЙ ФЕЛЬДМАРШАЛ
СКАЗАЛ, ЧТО ЕМУ НЕ СТЫДНО
ЗА ПОРАЖЕНИЕ
В ночь на 16 октября 1941 года Сталин
выехал на ближнюю дачу – с начала войны
он жил здесь постоянно. Кортеж вырулил
из Кремля, свернул на Арбат, но затем
вместо того, чтобы привычно устремиться
к Смоленской площади и далее на Можайку,
повернул в Серебряный переулок
и остановился у дома № 4, где размещался
Центральный военный госпиталь Наркомата
обороны.
Коллаж Андрея СЕДЫХ
ВЕРСИЯ
МЦЕНСКАЯ
ИНИЦИАТИВА
СТАЛИНА
О якобы имевших место секретных переговорах
СССР и Германии в феврале 1942 года первым
со ссылкой на документы в середине 90-х рассказал
в книге «Генералиссимус» Владимир Карпов.
Его версию со всех сторон изучали историки
и военные, писатели и журналисты. Но новых
аргументов за и против не было. Каждый остался
при своем. Однако, как часто бывает, история
через годы видится уже в ином свете.
РУКОВОДСТВО ТРЕТЬЕГО РЕЙХА
МОГЛО ПОВЕРИТЬ В ТО,
ЧТО СССР СОГЛАСЕН
НА НОВЫЙ БРЕСТСКИЙ МИР
ОЧЕВИДЕЦ
ИЗ ПОХОДА В ТРОПИКИ
ПОДВОДНИКОВ
ЖИВЫМИ НЕ ЖДАЛИ
КАРИБСКИЙ
Капитан 1-го ранга Алексей Дубивко
Рисунок Александра ГЕРАСИМОВА
